Стучу в небеса и слушаю отзвуки
09.08.2012 в 23:56
Пишет fandom The Eagle 2012:fandom The Eagle 2012 // Level 2, Quest 5: Миди от G до PG-13 // Часть 2
Название: Вопрос цены
Автор: fandom The Eagle 2012
Бета: fandom The Eagle 2012
Размер: миди (4 740 слов)
Пейринг/Персонажи: Марк, Эска
Категория: джен
Жанр: драма, мистика, саспенс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: иногда незапланированные остановки на выбранном пути чреваты неприятными неожиданностями
Для голосования: #. fandom The Eagle 2012 - миди "Вопрос цены"
Их ждали за поворотом. Трое стояли поперек дороги, поигрывая мечами, двое – в стороне, держа луки наизготовку.
- Да пошлют боги здоровье добрым господам. – Крепыш в засаленном кожаном колпаке сделал шаг вперед. На щеке у него пламенел огромный чирей. – Вы ведь добрые господа? Вы не откажете бедным и нуждающимся? А мы нуждаемся, поверьте, и очень сильно.
- У нас ничего нет. Только одеяла и еда. Вам нечем здесь поживиться. – Марк прикинул расстояние и чуть двинул коня вперед. Спиной он чувствовал выжидающий взгляд Эски. Только бы он понял…
- Давайте барахло сюда, сами пошуруем. И с лошадей слезайте. Мы не для того тут весь день торчали, чтобы болтать. Сначала дело. И не рыпайтесь – с такого расстояния стрела из спины на поллоктя торчать будет.
- Хорошо. – Марк примирительно развел руками. – Мы не хотим умереть.
Медленно проехал вперед, отцепляя вещевой мешок от седла. Мерно и глухо ступали копыта по размокшей земле. Марк неловко покачнулся, роняя поклажу, дернулся за ней, пригибаясь – и бросил коня вперед. Стрела скользнула, вырвав с мясом клок волос. Конь грудью сшиб одного из разбойников, из-под копыт донеслись хруст и вой. Второй, получив мечом поперек лица, рухнул в грязь. Сбоку раздались крики – лучники, пытаясь снять Марка с седла, отвлеклись, и Эска не упустил шанс. Третий схватился за меч, замахнулся, отскакивая. Ударил, целясь в бедро. Марк парировал. Противника повело инерцией вниз – и Марк коротко рубанул по открывшемуся загривку. Сбитый конем разбойник ошеломленно оглядывался и скулил, прижимая к груди размозженную руку. Отступил на шаг, другой, побежал, оскальзываясь в раскисшей глине, спиной ощущая, как сзади неотвратимо надвигается темная громада коня. Марк, настигнув беглеца, хлестнул с потягом, и, пролетая мимо, увидел, как валится тело, заливая отпечатки копыт темной густой кровью. Странно, подумал Марк, сколько событий может вместиться в промежуток времени, равный нескольким ударам сердца. Азарт боя еще не схлынул, все запахи и звуки еще сохраняли неестественную четкость и яркость. Словно мир замедлился, и только Марк продолжал двигаться в этом иллюзорном пространстве с нормальной скоростью. Повернув коня, он медленно подъехал к Эске. Тот, спешившись, аккуратно вытирал лезвие меча плащом одного из бандитов.
- Молодец. Я надеялся, что ты сообразишь.
- Ну, не такой уж я и дурак. Зачем тебе последнего убивать было? Он и так убегал.
- А ты бы хотел, чтобы он вернулся в деревню и за нами выступили все его друзья и ближние? Давай, сваливаем отсюда. – Марк повернул коня.
- Подожди. Мешок обратно приторочить дай. – Эска зашел сзади и присвистнул.
- Слушай, не хочу тебя огорчать, но у тебя в спине стрела.
Марк вывернул шею, пытаясь заглянуть себе за спину. Чуть пониже левого плеча трепетало на ветру серо-черное оперение стрелы.
- Твою ж мать!
- Ты действительно ухитрился не заметить, что тебя подстрелили?
- Да в запарке как-то не до того было… - Марк попытался пожать плечами, но болезненно скривился.
Они проехали вперед и съехали с тракта. Когда подвернулась подходящая полянка, Эска развел костерок и сунул в него свой нож, затем достал и критически оглядел его. Марк, спешившись, нервно переступал с ноги на ногу в стороне.
- Так. Сядь. Я вытащу стрелу и прижгу рану, чтобы не воспалилась.
- А точно надо прижигать? Может же и не воспалиться… - Марк косился на нож, лезвие которого Эска опробовал на пальце.
- Не канючь. Покажи мне, грязному бритту, хваленое римское мужество и стойкость. – Эска хищно ухмыльнулся и шагнул вперед. Марк шумно сглотнул.
- Да не волнуйся ты. Я раньше уже доставал стрелы и все было нормально. Я буду осторожен. Садись.
Марк сел, сгорбившись, вцепился руками в лодыжки.
- Готов?
- Готов. Давай.
Эска примерился, глубоко вздохнул и вонзил лезвие в плоть. Края раны расступились, по спине побежали тонкие струйки крови. Эска нажал, лезвие вошло глубже, обнажая наконечник стрелы. Он взялся за древко и рванул. Наконечник тихо чавкнул и подался назад, увлекая за собой клочки мяса. Марк взвыл. Эска выхватил раскалившийся нож и прижал к ране. Зашипело, потянуло горелой плотью. Марк заорал, до крови впиваясь ногтями в кожу.
- Блядь! Больно ж как! Воняет, будто ты мне пол спины сжег!
- Каждый раз, как ты готовишь, воняет так же – я же не жалуюсь. – Эска быстро перетянул рану перевязкой, закрепив ее вокруг плеча и поперек груди. – Надо где-то переждать, пока рана затягиваться не начнет. Найдем ближайший подходящий городок и остановимся на несколько дней.
Было время, когда деревня Арач переживала плохие дни. Несчастья сыпались на нее одно за другим – словно боги составили список бед и теперь вычеркивали пункт за пунктом. Перенесли ярмарку. Раньше она проходила в соседнем городе, теперь же надо было ехать по старому тракту через леса, которым не было видно ни конца, ни края. Не все вернулись из поездки. Семьи оплакали пропавших, следующие ехать уже не решились. Заболотились ячменные поля. Плодожорка уничтожила весь урожай яблок. Козы и овцы чахли, вдыхая гнилостные испарения болот. Начался мор. Словно чуя слабость, волки приходили из лесу как к себе домой – и утром жители находили во дворах окровавленные кости и клочья шкуры. Старая вдова, жившая в домике у самого леса, выскочила из дома, услышав почти человеческий крик единственной козы – и разделила ее участь. Объеденный труп, над которым вились жирные мухи, нашла соседка через два дня. Больше и люди не чувствовали себя в безопасности. Зимой в деревню пришел голод. Стучал костлявой рукой в окна, глядел мертвыми глазами во впалых глазницах. По этим пристальным жадным взглядом дети чахли, плоть таяла на тонких косточках. Последняя скотина пошла под нож. Зерна для весеннего посева уже не оставалось.
И в последние дни проклятой зимы пришел. Он. Он прошел леса, словно не было ни холода, ни хищных зверей и вошел в ворота деревни. Старческие темные пятна покрывали лысый череп, похожий на голову древней птицы. Глубоко посаженные светлые глаза под седыми бровями горели огнем веры. Он указал путь.
- Вас может спасти только вера! – дребезжащий голос обретал силу, когда он, потрясая посохом, обращался к толпе, стоя на пороге святилища. – Боги жаждут веры! Боги жаждут жертв! Опомнитесь, поклонитесь богам – и вы будете спасены! Ваши алтари пусты, ваши души зачерствели. Поклонитесь богам, принесите обильные жертвы – и беды уйдут, отчаяние покинет ваши души.
Сначала над ним смеялись, но ничто не могло остановить Его. Броня фанатичной решимости укрывала Его от насмешек. Потом люди стали слушать. Потом, некоторые - следовать. Жертвы легли на алтарь. Горстка зерна. Курица. Выплеснутое на землю пиво. Дымок жертвенника тонкой струйкой уходил в небо. И небо услышало. Весной, когда серый рыхлый снег медленно сползал с прелой прошлогодней травы, небо услышало отчаявшихся. Бог явился на мольбы. Бог был велик и грозен, и жажда его была неутолима.
Брошенные в теплую паркую землю жалкие горсти зерна рвались к свету, словно воины из зубов дракона. Густая щетка молодой зелени ковром покрыла поля. Если не знать, как редки были посевы… На месте одного зернышка поднималось три, четыре молодых кустика. Сады розовым морем колыхались под теплым ветром. Дожди лили в срок, солнце нежило землю ласковыми лучами. Бог был могуч и милостив, и жертвы щедро ложились на его алтарь.
В город, куда перенесли ярмарку, пришел черный мор. Те, кто проезжали мимо, рассказывали: смрад над городом стоял такой, что и подъезжать близко не надо было, чтобы понять - никто, кроме смерти, не встретит в воротах. Следующая ярмарка прошла на прежнем месте.
Ловилась дичь. Овцы котились, как крольчихи. Ветви садов ломились от плодов – подпорки прогибались под грузом ветвей.
А жертвы… Ну что ж, у всего есть своя цена. И она не была чрезмерной.
Деревню они увидели на второй день пути. Плотные зеленые стены леса расступились, в глаза ударил яркий солнечный свет. Кони, почуяв простор, зашагали живее, и вскоре всадники выехали на опушку. Дорога вилась между редких деревьев, убегая вниз. Марку на секунду показалось, что он в родной Италии. Под ласковым солнечным светом колыхались высокие травы. Одуряюще пахло луговыми цветами, полынью и прогретой землей. Проехав луг, они спустились в поля, на которых густо и ровно колосились всходы. Вскоре дорога стала мощеной. Подковы звонко цокали по аккуратно выложенным булыжникам.
- Слушай, откуда в такой глуши мощеная дорога? – Марк повернулся к Эске. – Не думал, что у вас в Британии все так благоустроено.
- Да я, честно говоря, тоже удивлен. Никогда подобного не видел. Слушай ,ты только погляди на эти ворота!
Ворота, выкрашенные в лазоревый, как яйца малиновки, цвет, были широко открыты. На створках не очень умелой, но старательной рукой были нарисованы золотые коты, мнящие себя львами, похожие на объевшихся ящериц ярко-красные драконы, солнце, месяц и россыпь звезд. Новенькая краска еще не успела вылинять, солнце отражалось в ней, разбегаясь солнечными зайчиками. Проезжая ворота, Марк толкнул створку. Та бесшумно закачалась от прикосновения.
- Даже петли смазаны. С ума сойти!
Городок лежал перед ними, яркий и блестящий, как новая игрушка. Аккуратно выбеленные домики стояли, как солдаты, во фрунт. По улицам ходили чистые, нарядные люди. Румяные дети играли в песке. Даже собаки, сытые и ухоженные, не лаяли на проезжающих, а чинно лежали у дверей. Эска критическим взглядом окинул свою замызганную рубашку.
- Знаешь, надо бы сменить шмотки. А то выделяемся сильно.
- Найдем постоялый двор, переоденемся. А то еще выгонят.
- Ну, выгонят – не выгонят, а на постоялый двор могут и не пустить.
Опасения оказались напрасными. На постоялом дворе было много свободных мест, и хозяин даже позволил им самим выбрать комнату. Посовещавшись, друзья выбрали уютную комнатку со столом и двумя кроватями. Белье на кроватях было почти чистым, клопов, как утверждал пришедший в ужас вот вопроса хозяин, у них отродясь не было. Чего еще желать?
- Хозяин, подогрей воды и принеси в комнату лохань. – Эска твердо решил соответствовать заданным стандартам.
Они по очереди с наслаждением вымылись теплой водой. Эска осторожно отклеил размокшую от воды заскорузлую повязку, наложил свежую. Марк, с трудом управляясь одной рукой, медленно одевался, поглядывая на Эску. Тот безуспешно боролся с волосами. После мытья они закурчавились, светлые завитки непокорно топорщились во все стороны. Негромко чертыхаясь, бритт пятерней пытался усмирить бунт. Добившись приемлемого результата, Эска пошел на разведку. Широкая лестница из полированного дуба вела в трактир. Большие чистые окна, выскобленные добела доски пола. Над сверкающем начищенными боками медным котлом поднимался пар.
- Эй, хозяин!
- Чего изволите? – владелец заведения возник за спиной, словно тень.
- Поесть. И выпить.
- Что будем пить?
- Пиво.
- Может, изволите вина?
- У вас здесь и вино есть?
- Ну как же. Местные виноградники – лучшие в округе. Рекомендую легкое розовое вино позапрошлого года – у него чудесный мускатный аромат и персиковое послевкусие…
- Ладно, давайте персиковое. То есть розовое. – Ошарашенный Эска глядел на трактирщика, как на внезапно обретшую дар речи козу. – А поесть?..
Уловив нотку неуверенности в голосе клиента, трактирщик пошел в атаку.
- Нежнейшая копченая оленина. Для копчения мы используем вишню и можжевельник, что дает несравненный аромат. Вареная утка в яблочном соусе. Уха из сома на курином бульоне с грибами. Суп с клецками по-домашнему. Тушеная в сметане капуста с копчеными сливами. Куропатки, фаршированные черникой, голуби, маринованные в пиве, угорь в сухарях. Свиной бок с чесноком. Если у вас есть специальные пожелание, мы приложим все усилия, чтобы их исполнить.
Эска сглотнул слюну.
- Оленину. А что такое суп по-домашнему?
- Отличный выбор! Бульон из трех сортов мяса, обжаренные кусочки бекона, свежайшие овощи и пшеничные клецки. Что-нибудь еще?
Эска подавил желание заказать верблюда, начиненного дроздами. Отчасти потому, что боялся услышать в ответ: «Отличный выбор! Вам белого или серого? Рекомендую!».
- Давайте свиной бок. И капусту.
- Тогда возьмите бутылку молодого красного вина – оно дополнит вкус мяса. Не извольте беспокоиться – служанка принесет все в комнату. Или Вы желаете отобедать в зале?
- Нет, благодарю. В комнату – просто отлично.
- Вам не скучно? Может, нужно согреть постель? Какая-нибудь веселая и одинокая девушка могла бы скрасить ваше одиночество.
- Может, в другой раз.
- О!.. Я понимаю, понимаю… - глаза у трактирщика стали умильно-маслянистыми. – Больше не смею предлагать! Вы здесь проездом?
- Да. Мы с другом путешествуем.
- Опасно ездить одним по таким отдаленным местам.
- Не так, как вы думаете. Мы люди мирные, взять у нас нечего.
- Чему же мы обязаны счастью приветствовать Вас в Араче?
- Мой друг был ранен в стычке с разбойниками, и ему нужно несколько дней, чтобы восстановить силы.
- Какой ужас, какой ужас, – трактирщик скорбно покачал головой, обширные щеки заколыхались. – Не переживайте. У нас лучшее обслуживание в городе и цены крайне умеренны. Вы будете довольны.
Эска вернулся в комнату. Марк валялся на кровати, задрав ноги на стену.
- Ну как? Осмотрелся?
- Да. Кажется, я только что продолбал половину наших сбережений. На обед.
- В смысле? – Марк попытался вскочить и с грохотом врезался коленкой в угол стола. – Проклятье!
- Да понимаешь, - смущенно объяснил Эска яростно трущему колено Марку - Я спустился, а там… В общем, сам не знаю, как это произошло – но я не мог не заказать. Готовят здесь – просто с ума сойти. Не понимаю, кто все это жрет?
Дверь открылась, и в нее боком вошла служанка, держа перед собой большой поднос. Быстро расставила на столе тарелки, разложила ложки. Два плетеных бутыля с вином утвердились в углу стола. Металлическое блюдо с нарезанной толстыми ломтями олениной и хлебом заняло почетное место в центре.
- Суп сейчас будет готов. Угощайтесь, – сверкнув улыбкой, девушка исчезла.
- Ого! Неслабо, – Марк цапнул со стола кусок мяса и вонзил в него зубы. – Фкуфно!
- Вот и я говорю – ну как тут удержаться?!
Марк понимающе кивнул и отхватил полгорбушки хлеба.
Когда девушка принесла горячее, Марк поймал ее за руку.
- Сколько мы должны?
- Не беспокойтесь. У нас платят перед отъездом.
- И все же - сколько мы уже задолжали?
Девушка окинула взглядом стол, пошевелила губами и назвала цену – в самом деле, смешную.
- Почему же так дешево?
- Богам не угодна жадность. Гостеприимство – долг хозяина. В нашем городе все чтят волю богов.
- Какой у вас замечательный город. Я уже подумываю купить здесь дом и остаться.
- О да. Вы абсолютно правы. Многие здесь остаются. – Девушка улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Было решено остаться здесь на недельку. Или даже на две. Решение было принято путем голосования подавляющим большинством голосов – 2 голоса против 0. Друзья гуляли по городу, зашли на рынок, где накупили кучу всякой ерунды – и сами потом не могли понять, зачем им это все понадобилось.
- Зато мы сэкономили – это очень дешево, - сказал Эска, пряча в мешок неведомо зачем купленную вышитую скатерть.
Вино в городе было дешевым. По мнению Марка, практически бесплатным. Он экономил изо всех сил – на белом, игристом, пощипывающем язык, на густом, как кровь, красном. С особенным удовольствием он экономил на сладком розовом, которое пахло цветущими садами, и после которого выбраться из-за стола без помощи Эски было ну никак невозможно.
Был обнаружен бордель – с очень приличными девочками и тоже очень дешевый. Сэкономили пару раз там.
В центе городка стоял храм – высокое просторное мраморное здание. Бледно-розовые колонные, покрытые резьбой из листьев и цветов, поддерживали расписной потолок. На алтаре, увитом цветами, курились благовония.
- Слушай, мне кажется, или это действительно рубины?
Марк наклонился, погладил пальцем барельеф на алтаре – огромного змея с кроваво-красными глазами, накрывшего перепончатыми крыльями город.
- Кажется, да. А почему здесь чудовище, а не герой?
- Да кто его знает. Может, герой с другой стороны. С изумрудами.
Они вышли из прохладной тишины храма на шумный двор, а змей смотрел им в спины кровавыми глазами, сверкающими в лучах заходящего солнца.
Ночи были теплыми, постели – мягкими, а сон – глубоким. Марк проснулся, протер глаза.
- Ты куда?
- Выйти надо. Пить надо было меньше. – Эска торопливо натягивал рубашку.
- А. Ну ладно. – Марк ткнулся лицом в подушку и захрапел.
Когда он проснулся, Эски уже не было. Марк повалялся в постели, оделся и спустился вниз. Зал был пуст. Он сел за столик у окна. Хозяин появился, словно по мановению волшебной палочки.
- Горячие пшеничные лепешки с медом. Есть горячий мятный чай и яблочный сок.
- Давай. И чай, и сок. Ты Эску не видел?
- Нет. Он еще ночью ушел. Эх, молодость, молодость. Меня уже давно никто не зовет полюбоваться на полную луну.
Марк ломал лепешку, окунал ее в золотой, пахнущий вереском мед. Пить, значит, меньше надо. Мог бы и сказать, аполлон тощий. Марк побродил по городу, повалялся в кровати. К обеду Эска не появился. Такого еще не бывало. Обязательный до занудства бритт всегда предупреждал, если уходил надолго. Марк потерянно бродил по улицам, перебирая варианты. Увлекся? Остался, потому что нужна помощь? Пришиб муж или братья? Скончался от изнеможения? Марк сам не заметил, как вышел к заднему двору гостиницы. У стены стояли большие деревянные коробы, в которые складывали мусор. Из одного короба свисал кончик серой тряпки. Марк прошел мимо, оглянулся, недоуменно нахмурившись – и вернулся. Потянув за край, он вытянул из мусора коричневую рубашку. Рубашка, вся покрытая бурыми пятнами, была разорвана от плеча. Очень знакомая рубашка. Эту дырку Эска зашил, как умел, когда зацепился за сук во время охоты. Стиснув грубую ткань в кулаке, Марк широкими шагами направился в гостиницу.
Он быстро прошел по коридору и толкнул дверь в хозяйскую половину дома. Трактирщик, сидевший за столом со стилосом в руке, обернулся, и приветливая улыбка сползла с его лица.
- Где он? Что, разрази тебя гром, случилось?
- Была драка, господин. Ваш друг испортил рубашку и… - Марк схватил трактирщика за глотку и шваркнул об стену. Тот лязгнул зубами, съежился, часто моргая.
- И, сняв ее, пошел к бабе полуголый? Ты меня за дурака держишь? Он вышел ночью по нужде и не вернулся. Сейчас я нахожу вот это, - Марк ткнул ему в морду рубашку, - и еще раз спрашиваю – что здесь случилось и где он. Лучше тебе ответить.
Марк обнажил меч и прижал лезвие к дряблой розовой шее.
Хозяин гостиницы смотрел на него, губы у него дрожали. Сжав зубы, Марк надавил. По ключице вниз побежала тонкая струйка крови.
- Я тебя на ремни порежу, тварь! – и он полоснул по щеке.
Трактищик завопил.
- Я скажу. Все равно уже поздно! Я скажу! Это жертва, господин. Жертва Богу. Он в святилище. Ваш друг в святилище. Сегодня полнолуние – время великой жертвы. Бог милостив, он дарует процветание. Город погибнет без его защиты! Все, что у нас есть, даровано Богом.
- Святилище – это ваш чертов храм?
- Нет. Храм – просто знак почтения. Святилище в горах. Я расскажу вам, как проехать.
Марк слушал внимательно, запоминая каждое слово. Изредка переспрашивал, уточняя. Когда трактирщик замолчал, Марк мечом медленно вспорол ему рубаху на животе, оставляя на теле длинный порез.
- Слушай меня. Если ты мне соврал и я не найду Эску. Если я опоздаю и вы, ублюдки чокнутые, убьете его. Если ты попробуешь меня остановить. Я вернусь и выпущу тебе кишки, как поросенку. А потом сожгу к такой-то матери весь ваш вшивый больной на голову городишко. Ты мне веришь? – глядя в слезящиеся глаза, Марк сделал еще один надрез, параллельно первому.
Трактирщик кивнул и заплакал.
Через десять минут Марк вышел из гостиницы, оседлал коня и быстро двинулся к невысоким, покрытым лесом горам на западе.
Был уже полдень, когда он подъехал к лесу. Он опаздывал, непростительно, непоправимо опаздывал. В лесу пришлось спешиться. Марк не стал привязывать коня, а забросил поводья на холку. Вернется он или нет, еще неизвестно, а оставлять лошадь на съедение волкам не хотелось. Подумав, он завязал кожаные ремешки узлом, чтобы не зацепились за ветки. Ну вот, теперь можно идти. Он вздохнул и быстро зашагал в сторону гор. Ноги тонули в густом мягком мхе, как в дорогом ковре. Шаги получались упругими и бесшумными. Медленно плывущая в воздухе пыль казалась золотой в пробивающихся через листву косых лучах солнца.
Сначала идти было легко. Но вскоре, углубившись в лес, Марк уперся в густые заросли какого-то кустарника с шершавыми, липнущими к одежде листьями. Заросли пришлось обходить, потом возвращаться на маршрут. Марк боялся потерять направление – времени плутать уже не было. Поэтому, определив направление, он не сворачивал.
Когда на пути обнаружился овраг, края которого уходили в даль, он не стал пытаться обойти его, а просто полез вниз. Спустился, оскальзываясь на траве, покрывающей крутой склон – и понял, почему штаны однозначно лучше туники. Высокая, по грудь, густая крапива приняла его в свои объятия. Содрогаясь от мысли, что было бы с ним сейчас, если бы не плотные шерстяные штаны и рубашка с длинным рукавом, он шагнул вперед. Густые заросли сомкнулись за его спиной. Он шел по крапиве, как вброд, проламывая жгучие стебли грудью. Руки он старался держать повыше, но уже через несколько шагов почувствовал, что кисти словно ошпарило кипятком. Плюнув, Марк достал меч и начал прорубать себе путь. Крапива умирала под широкими взмахами меча, но не сдавалась. Прощально взмахнув бледно-зелеными кисточками соцветий, стебли гибли – но им на смену приходили новый бойцы. Марк ругался, чесался, потел. Каждый шаг приносил новый ожог – и на противоположный склон оврага он поднялся весь красный, мокрый и всклокоченный. Сунув меч в ножны, он яростно чесался, раздирая горящую кожу, и крыл флору Британии такими словами, что крапива должна была засохнуть на корню. Увы, не засохла.
Дальше пошло легче. Боги леса махнули рукой на упрямого чужака, и занялись своими делами, позволив упрямцу продолжить путь без приключений. Лес стал редеть, небо все чаще мелькало между густых ветвей. В конце концов, деревья расступились, открывая взгляду круто уходящий вверх серый каменистый склон.
Реденькая травка зеленела между россыпями камней, оставшимися от древнего обвала. Глыбы вросли в землю, покрылись густой шкурой из голубоватого мха. Кое-где белели звездочки низкорослых цветов. Марк поднимался, внимательно глядя под ноги. Угловатые камни выворачивались из-под ног, норовили стукнуть по щиколотке. Где можно в этих каменных дебрях искать Эску, Марк не представлял.
Он шел и шел вверх, чувствуя себя Тезеем в лабиринте, как вдруг местность выровнялась. Перед Марком было покрытое трещинами плато, окруженное высокими каменными стенами. Что-то темнело на серой гладкой поверхности. Подойдя ближе, Марк увидел брошенную пустую кожаную флягу. Пнул ее, взъерошил волосы и двинулся дальше. Кажется, направление выбрано верно. Пройдя через гладкое, как стол, плато, он увидел в скалах проход. Длинный и темный, как путь в Подземное Царство, он вывел Марка на широкую площадку. Пахнуло гниющей плотью. Но за этим. вызывающим тошноту, смрадом был другой. Намного более страшный - тяжелый, мускусный запах зверя.
Когда Марк был маленьким, отец в один из своих нечастых приездов взял его в зверинец. Марку, счастливому перспективой провести весь день с отцом, купили кружку сдобренного медом и пряностями яблочного сока, кулек вареных в кипящем масле творожных шариков. От шума и толкотни кружилась голова. Они посмотрели на полосатую зебру, стоящую над охапкой сена, на высокого, нескладного верблюда с облезлой шкурой. А потом они подошли к клетке со львом. Лежащий перед ним грязно-желтый хищник смотрел перед собой неподвижным в своей сосредоточенности взглядом. На исцарапанном деревянном полу клетки валялись ошметки мяса и дерьмо. Над клеткой жужжали глянцевые жирные мухи. Густой, осязаемый запах хищника окутал мальчика. Так пахло и здесь. Низкое закатное солнце освещало обрывки тел и туш животных разной стадии разложения валяющихся вокруг. Оторванная полуразложившаяся голова зияла дырой на месте носа. На торчащих дыбом коротких рыжих волосах запеклась кровь. Белеющая зазубренными обломками ребер грудная клетка - кажется, коровы. Синяя распухшая рука, выдернутая из плечевого сустава. Марк шел по этому могильнику, осторожно переступая через белеющие кости и гниющие останки.
Посреди площадки высились огромные, в три человеческих роста, каменные глыбы, сложенные в грубое подобие алтаря.
- Эска! Ты здесь? – позвал Марк. Еще несколько минут назад мыль о том, что здесь обитает… кто-то… кто не может существовать в этом мире, казалась абсурдной. Теперь, глядя на разорванные, разбросанные тела, Марк уже не был так уверен. Не мог человек совершить это. И запах. Запах Зверя.
Из-за широкого угловатого валуна, расписанного чем-то очень похожим на кровь, донесся звон цепи.
- Марк! Это ты? Не шуми, - Эска говорил приглушенно, почти шептал.
Марк обошел алтарь. Эска был прикован короткой цепью, вмурованной в камень. Глаз заплыл, лицо и правое плечо покрывала потрескавшаяся корка крови.
- Сейчас, подожди. – Марк взялся за цепь и рванул. Ничего. Марк уперся ногой в валун, мышцы вздулись на широких плечах. Красный от натуги, со вздувшимися на висках венами, он тянул, расшатывая штырь.
- Не могу. Крепко всажено. Давай вместе.
Совместные усилия ничего не дали. Вбитый в камень штырь даже не шелохнулся.
- Может, попробуем разбить? – Эска бросил оценивающий взгляд на цепь. – Это звено, по-моему, слабовато.
Марк заозирался в поисках подходящего камня.
- Давай быстрее, скоро стемнеет. Ночь – его время.
- Кого - его? – Марк уже знал, что он услышит.
- Бога. – Просто ответил бритт.
Марк возился с тяжелым булыжником, пытаясь перехватить его поудобнее, когда услышал шаги – мерную тяжелую поступь. Тень в глубине прохода приближалась, обретая форму, и когда существо вышло на площадку…
- Ох ты ж нихрена себе, – севшим голосом сказал Марк. – Это ж дракон.
Эска потрясенно молчал.
Огромное бочкообразно тело покрывала чешуя – серая, как камни. Короткие толстые лапы заканчивались длинными кривыми когтями. Голова на длинной шее, увенчанная шипастым костяным гребнем, повернулась к ним – и маленькие глазки вспыхнули.
- Марк. Беги, – тихо и внятно сказал Эска.
- Да пошел ты, – ответил Марк, не отводя взгляда от чудовища, крутанул мечом, разминая кисть и шагнул вперед.
Дракон пригнулся, хлестнул хвостом, загреб задними лапами и бросился вперед. Марк увернулся, позволяя тяжелой туше пролететь мимо, и рубанул. Меч рванулся в руках, со скрежетом скользнул по чешуе, и отброшенный инерцией Марк отлетел в сторону. Гибкий хвост ударил туда, где он был секунду назад. Скользя на гниющих останках, Марк выпрямился, прыгнул вперед. Увидел перед собой длинные желтые зубы в полладони длиной, пригнулся, челюсти клацнули у него над головой. С разворота ударил в шею, отпрыгнул, оказавшись рядом с лапой, полоснул, пролетая мимо. Бесполезно. Меч отскакивал от тусклой чешуи. Дракон извернулся, стремясь достать его, щелкнул зубами. Марк вывернулся, рубанул по ощеренной морде. Чудовище оскорблено взревело, замотало башкой, осев на задние лапы. Держа перед собой меч обеими руками, Марк кинулся на него. Дракон взмахнул лапой, когти задели больное плечо. Падая, Марк увидел, как на него прет серая туша. Кувыркнулся, пролетая под ней, вскочил. Он крутился вокруг дракона, пытаясь нащупать уязвимое место и уже понимая, что это бесполезно. Зверь был неуязвим. Да. Бог – бессмертен. Дракон не успевал, Марк пока был для него слишком быстр, но это лишь вопрос времени. Зверь ревел, огромные, как сундук, челюсти, яростно клацали рядом с Марком. Взвился хвост, со свистом разрезал воздух и ударил. Марк отскочил, но недостаточно быстро – хвост подсек ноги, и он свалился навзничь. Последнее, что он увидел – рушащаяся на него чудовищная серая масса. Взвыв от отчаяния, Марк ударил мечом в подмявшую его тушу – и почувствовал, как лезвие мягко входит в брюхо. Задыхаясь, он рубил и рубил. Что-то горячее и липкое текло по лицу, перед глазами вспыхивали цветные пятна. Мягкое, тяжелое и пульсирующее обрушилось на него. Дракон постоял, словно еще не веря, что это конец, и упал, придавив собой Марка.
Ослепший и оглохший, Марк спихнул с себя дымящиеся внутренности, выполз из-под тяжелой туши и встал на четвереньки. Нашарил меч и, шатаясь, направился к алтарю, на ходу протирая глаза – ресницы слипались от крови и чего-то склизкого и зеленого, засыхающего на лице.
Эска смотрел на него широко распахнутыми глазами.
- Ты его завалил. Я не верю. Ты выпотрошил их гадского бога!
Марк криво улыбнулся и пожал плечами.
- Я сам не верю. Ладно, давай отсюда выбираться, что ли. Положи наручники на камень.
Он взял булыжник, примерился и обрушил камень на замок, высекая искры. Ударил еще раз, с другой стороны, старый металл лопнул, и цепь лязгнула оземь. Эска потер покрасневшие запястья.
Марк устало вздохнул, окинул прощальным взглядом святилище. Сгущающиеся сумерки превратили мертвого бога в еще один гигантский валун, возвышающийся среди белых костей. Вот и все. Марк прислушался к себе. Он видел бога. Бог не был ни мудр, ни милосерден. Не было сверкающего облака, золотой короны, запаха амбры. Бог был могущественен и голоден. Бог жрал. И платил за это – как в трактире. А он, Марк, убил бога. Теперь бога нет. Есть Марк. Его воля и его власть. Он не чувствовал ничего, кроме усталости. Завтра. Все завтра. Завтра он будет учиться жить без богов. Завтра он привыкнет к мысли, что равен богам. А сейчас – сейчас нужно помыться. Марк медленно поплелся к ущелью.
- Эй, ты куда?
- Обратно. А ты что, остаться хочешь? Уже почти темно, на камнях мы ноги поломаем.
Эска фыркнул. И потащил его в другую сторону. Там обнаружилась широкая тропа, ведущая к подножью горы, а откуда до города – ровная, плотно уложенная брусчатка. Ходьбы до городских ворот оказалось не больше двух часов. Эска хихикал, глядя на Марка, угрюмо пинающего все камни, которые попадались ему под ногу.
- Да ладно, чего ты. Ты же не знал.
- Но это не мешает тебе считать меня дебилом.
Бритт заржал и хлопнул Марка по плечу.
- Ну, это часто бывает с героями. Можно сказать, традиция. Давай здесь свернем. Там озерцо есть, я утром с холма видел. Выкупаемся.
Из города они уехали утром. Взяли на конюшне лошадей, выбрав что-то более-менее пристойное. Никто их не остановил. Погрузили вьюки, проехали по пустынным улицам. Небо затянули низкие тучи, начал накрапывать мелкий, тягомотный дождь. Копыта цокали по мостовой, мокрые стены домов линялыми декорациями плыли мимо. Ставни были закрыты, над крышами не вился дым от очагов. Эска поежился – он спиной чуял ненавидящие взгляды горожан, сверлящие им спины. Вскоре они выехали за ворота. Марк оглянулся. Ворота покачивались, поскрипывая на ветру. Одна створка, разболтавшись, провисла в петлях. Краска, еще вчера глянцевая, как слюда, сейчас потемнела, покрылась сетью трещин.
- Слушай, мне кажется или ворота раньше голубые были?
- Голубые. Я думаю, это не единственно, что изменится в этом городе.
Марк кивнул и поглубже надвинул капюшон. Мокрая серая брусчатка мостовой уходила в горизонт.
URL записиНазвание: Вопрос ценыАвтор: fandom The Eagle 2012
Бета: fandom The Eagle 2012
Размер: миди (4 740 слов)
Пейринг/Персонажи: Марк, Эска
Категория: джен
Жанр: драма, мистика, саспенс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: иногда незапланированные остановки на выбранном пути чреваты неприятными неожиданностями
Для голосования: #. fandom The Eagle 2012 - миди "Вопрос цены"
Их ждали за поворотом. Трое стояли поперек дороги, поигрывая мечами, двое – в стороне, держа луки наизготовку.- Да пошлют боги здоровье добрым господам. – Крепыш в засаленном кожаном колпаке сделал шаг вперед. На щеке у него пламенел огромный чирей. – Вы ведь добрые господа? Вы не откажете бедным и нуждающимся? А мы нуждаемся, поверьте, и очень сильно.
- У нас ничего нет. Только одеяла и еда. Вам нечем здесь поживиться. – Марк прикинул расстояние и чуть двинул коня вперед. Спиной он чувствовал выжидающий взгляд Эски. Только бы он понял…
- Давайте барахло сюда, сами пошуруем. И с лошадей слезайте. Мы не для того тут весь день торчали, чтобы болтать. Сначала дело. И не рыпайтесь – с такого расстояния стрела из спины на поллоктя торчать будет.
- Хорошо. – Марк примирительно развел руками. – Мы не хотим умереть.
Медленно проехал вперед, отцепляя вещевой мешок от седла. Мерно и глухо ступали копыта по размокшей земле. Марк неловко покачнулся, роняя поклажу, дернулся за ней, пригибаясь – и бросил коня вперед. Стрела скользнула, вырвав с мясом клок волос. Конь грудью сшиб одного из разбойников, из-под копыт донеслись хруст и вой. Второй, получив мечом поперек лица, рухнул в грязь. Сбоку раздались крики – лучники, пытаясь снять Марка с седла, отвлеклись, и Эска не упустил шанс. Третий схватился за меч, замахнулся, отскакивая. Ударил, целясь в бедро. Марк парировал. Противника повело инерцией вниз – и Марк коротко рубанул по открывшемуся загривку. Сбитый конем разбойник ошеломленно оглядывался и скулил, прижимая к груди размозженную руку. Отступил на шаг, другой, побежал, оскальзываясь в раскисшей глине, спиной ощущая, как сзади неотвратимо надвигается темная громада коня. Марк, настигнув беглеца, хлестнул с потягом, и, пролетая мимо, увидел, как валится тело, заливая отпечатки копыт темной густой кровью. Странно, подумал Марк, сколько событий может вместиться в промежуток времени, равный нескольким ударам сердца. Азарт боя еще не схлынул, все запахи и звуки еще сохраняли неестественную четкость и яркость. Словно мир замедлился, и только Марк продолжал двигаться в этом иллюзорном пространстве с нормальной скоростью. Повернув коня, он медленно подъехал к Эске. Тот, спешившись, аккуратно вытирал лезвие меча плащом одного из бандитов.
- Молодец. Я надеялся, что ты сообразишь.
- Ну, не такой уж я и дурак. Зачем тебе последнего убивать было? Он и так убегал.
- А ты бы хотел, чтобы он вернулся в деревню и за нами выступили все его друзья и ближние? Давай, сваливаем отсюда. – Марк повернул коня.
- Подожди. Мешок обратно приторочить дай. – Эска зашел сзади и присвистнул.
- Слушай, не хочу тебя огорчать, но у тебя в спине стрела.
Марк вывернул шею, пытаясь заглянуть себе за спину. Чуть пониже левого плеча трепетало на ветру серо-черное оперение стрелы.
- Твою ж мать!
- Ты действительно ухитрился не заметить, что тебя подстрелили?
- Да в запарке как-то не до того было… - Марк попытался пожать плечами, но болезненно скривился.
Они проехали вперед и съехали с тракта. Когда подвернулась подходящая полянка, Эска развел костерок и сунул в него свой нож, затем достал и критически оглядел его. Марк, спешившись, нервно переступал с ноги на ногу в стороне.
- Так. Сядь. Я вытащу стрелу и прижгу рану, чтобы не воспалилась.
- А точно надо прижигать? Может же и не воспалиться… - Марк косился на нож, лезвие которого Эска опробовал на пальце.
- Не канючь. Покажи мне, грязному бритту, хваленое римское мужество и стойкость. – Эска хищно ухмыльнулся и шагнул вперед. Марк шумно сглотнул.
- Да не волнуйся ты. Я раньше уже доставал стрелы и все было нормально. Я буду осторожен. Садись.
Марк сел, сгорбившись, вцепился руками в лодыжки.
- Готов?
- Готов. Давай.
Эска примерился, глубоко вздохнул и вонзил лезвие в плоть. Края раны расступились, по спине побежали тонкие струйки крови. Эска нажал, лезвие вошло глубже, обнажая наконечник стрелы. Он взялся за древко и рванул. Наконечник тихо чавкнул и подался назад, увлекая за собой клочки мяса. Марк взвыл. Эска выхватил раскалившийся нож и прижал к ране. Зашипело, потянуло горелой плотью. Марк заорал, до крови впиваясь ногтями в кожу.
- Блядь! Больно ж как! Воняет, будто ты мне пол спины сжег!
- Каждый раз, как ты готовишь, воняет так же – я же не жалуюсь. – Эска быстро перетянул рану перевязкой, закрепив ее вокруг плеча и поперек груди. – Надо где-то переждать, пока рана затягиваться не начнет. Найдем ближайший подходящий городок и остановимся на несколько дней.
Было время, когда деревня Арач переживала плохие дни. Несчастья сыпались на нее одно за другим – словно боги составили список бед и теперь вычеркивали пункт за пунктом. Перенесли ярмарку. Раньше она проходила в соседнем городе, теперь же надо было ехать по старому тракту через леса, которым не было видно ни конца, ни края. Не все вернулись из поездки. Семьи оплакали пропавших, следующие ехать уже не решились. Заболотились ячменные поля. Плодожорка уничтожила весь урожай яблок. Козы и овцы чахли, вдыхая гнилостные испарения болот. Начался мор. Словно чуя слабость, волки приходили из лесу как к себе домой – и утром жители находили во дворах окровавленные кости и клочья шкуры. Старая вдова, жившая в домике у самого леса, выскочила из дома, услышав почти человеческий крик единственной козы – и разделила ее участь. Объеденный труп, над которым вились жирные мухи, нашла соседка через два дня. Больше и люди не чувствовали себя в безопасности. Зимой в деревню пришел голод. Стучал костлявой рукой в окна, глядел мертвыми глазами во впалых глазницах. По этим пристальным жадным взглядом дети чахли, плоть таяла на тонких косточках. Последняя скотина пошла под нож. Зерна для весеннего посева уже не оставалось.
И в последние дни проклятой зимы пришел. Он. Он прошел леса, словно не было ни холода, ни хищных зверей и вошел в ворота деревни. Старческие темные пятна покрывали лысый череп, похожий на голову древней птицы. Глубоко посаженные светлые глаза под седыми бровями горели огнем веры. Он указал путь.
- Вас может спасти только вера! – дребезжащий голос обретал силу, когда он, потрясая посохом, обращался к толпе, стоя на пороге святилища. – Боги жаждут веры! Боги жаждут жертв! Опомнитесь, поклонитесь богам – и вы будете спасены! Ваши алтари пусты, ваши души зачерствели. Поклонитесь богам, принесите обильные жертвы – и беды уйдут, отчаяние покинет ваши души.
Сначала над ним смеялись, но ничто не могло остановить Его. Броня фанатичной решимости укрывала Его от насмешек. Потом люди стали слушать. Потом, некоторые - следовать. Жертвы легли на алтарь. Горстка зерна. Курица. Выплеснутое на землю пиво. Дымок жертвенника тонкой струйкой уходил в небо. И небо услышало. Весной, когда серый рыхлый снег медленно сползал с прелой прошлогодней травы, небо услышало отчаявшихся. Бог явился на мольбы. Бог был велик и грозен, и жажда его была неутолима.
Брошенные в теплую паркую землю жалкие горсти зерна рвались к свету, словно воины из зубов дракона. Густая щетка молодой зелени ковром покрыла поля. Если не знать, как редки были посевы… На месте одного зернышка поднималось три, четыре молодых кустика. Сады розовым морем колыхались под теплым ветром. Дожди лили в срок, солнце нежило землю ласковыми лучами. Бог был могуч и милостив, и жертвы щедро ложились на его алтарь.
В город, куда перенесли ярмарку, пришел черный мор. Те, кто проезжали мимо, рассказывали: смрад над городом стоял такой, что и подъезжать близко не надо было, чтобы понять - никто, кроме смерти, не встретит в воротах. Следующая ярмарка прошла на прежнем месте.
Ловилась дичь. Овцы котились, как крольчихи. Ветви садов ломились от плодов – подпорки прогибались под грузом ветвей.
А жертвы… Ну что ж, у всего есть своя цена. И она не была чрезмерной.
Деревню они увидели на второй день пути. Плотные зеленые стены леса расступились, в глаза ударил яркий солнечный свет. Кони, почуяв простор, зашагали живее, и вскоре всадники выехали на опушку. Дорога вилась между редких деревьев, убегая вниз. Марку на секунду показалось, что он в родной Италии. Под ласковым солнечным светом колыхались высокие травы. Одуряюще пахло луговыми цветами, полынью и прогретой землей. Проехав луг, они спустились в поля, на которых густо и ровно колосились всходы. Вскоре дорога стала мощеной. Подковы звонко цокали по аккуратно выложенным булыжникам.
- Слушай, откуда в такой глуши мощеная дорога? – Марк повернулся к Эске. – Не думал, что у вас в Британии все так благоустроено.
- Да я, честно говоря, тоже удивлен. Никогда подобного не видел. Слушай ,ты только погляди на эти ворота!
Ворота, выкрашенные в лазоревый, как яйца малиновки, цвет, были широко открыты. На створках не очень умелой, но старательной рукой были нарисованы золотые коты, мнящие себя львами, похожие на объевшихся ящериц ярко-красные драконы, солнце, месяц и россыпь звезд. Новенькая краска еще не успела вылинять, солнце отражалось в ней, разбегаясь солнечными зайчиками. Проезжая ворота, Марк толкнул створку. Та бесшумно закачалась от прикосновения.
- Даже петли смазаны. С ума сойти!
Городок лежал перед ними, яркий и блестящий, как новая игрушка. Аккуратно выбеленные домики стояли, как солдаты, во фрунт. По улицам ходили чистые, нарядные люди. Румяные дети играли в песке. Даже собаки, сытые и ухоженные, не лаяли на проезжающих, а чинно лежали у дверей. Эска критическим взглядом окинул свою замызганную рубашку.
- Знаешь, надо бы сменить шмотки. А то выделяемся сильно.
- Найдем постоялый двор, переоденемся. А то еще выгонят.
- Ну, выгонят – не выгонят, а на постоялый двор могут и не пустить.
Опасения оказались напрасными. На постоялом дворе было много свободных мест, и хозяин даже позволил им самим выбрать комнату. Посовещавшись, друзья выбрали уютную комнатку со столом и двумя кроватями. Белье на кроватях было почти чистым, клопов, как утверждал пришедший в ужас вот вопроса хозяин, у них отродясь не было. Чего еще желать?
- Хозяин, подогрей воды и принеси в комнату лохань. – Эска твердо решил соответствовать заданным стандартам.
Они по очереди с наслаждением вымылись теплой водой. Эска осторожно отклеил размокшую от воды заскорузлую повязку, наложил свежую. Марк, с трудом управляясь одной рукой, медленно одевался, поглядывая на Эску. Тот безуспешно боролся с волосами. После мытья они закурчавились, светлые завитки непокорно топорщились во все стороны. Негромко чертыхаясь, бритт пятерней пытался усмирить бунт. Добившись приемлемого результата, Эска пошел на разведку. Широкая лестница из полированного дуба вела в трактир. Большие чистые окна, выскобленные добела доски пола. Над сверкающем начищенными боками медным котлом поднимался пар.
- Эй, хозяин!
- Чего изволите? – владелец заведения возник за спиной, словно тень.
- Поесть. И выпить.
- Что будем пить?
- Пиво.
- Может, изволите вина?
- У вас здесь и вино есть?
- Ну как же. Местные виноградники – лучшие в округе. Рекомендую легкое розовое вино позапрошлого года – у него чудесный мускатный аромат и персиковое послевкусие…
- Ладно, давайте персиковое. То есть розовое. – Ошарашенный Эска глядел на трактирщика, как на внезапно обретшую дар речи козу. – А поесть?..
Уловив нотку неуверенности в голосе клиента, трактирщик пошел в атаку.
- Нежнейшая копченая оленина. Для копчения мы используем вишню и можжевельник, что дает несравненный аромат. Вареная утка в яблочном соусе. Уха из сома на курином бульоне с грибами. Суп с клецками по-домашнему. Тушеная в сметане капуста с копчеными сливами. Куропатки, фаршированные черникой, голуби, маринованные в пиве, угорь в сухарях. Свиной бок с чесноком. Если у вас есть специальные пожелание, мы приложим все усилия, чтобы их исполнить.
Эска сглотнул слюну.
- Оленину. А что такое суп по-домашнему?
- Отличный выбор! Бульон из трех сортов мяса, обжаренные кусочки бекона, свежайшие овощи и пшеничные клецки. Что-нибудь еще?
Эска подавил желание заказать верблюда, начиненного дроздами. Отчасти потому, что боялся услышать в ответ: «Отличный выбор! Вам белого или серого? Рекомендую!».
- Давайте свиной бок. И капусту.
- Тогда возьмите бутылку молодого красного вина – оно дополнит вкус мяса. Не извольте беспокоиться – служанка принесет все в комнату. Или Вы желаете отобедать в зале?
- Нет, благодарю. В комнату – просто отлично.
- Вам не скучно? Может, нужно согреть постель? Какая-нибудь веселая и одинокая девушка могла бы скрасить ваше одиночество.
- Может, в другой раз.
- О!.. Я понимаю, понимаю… - глаза у трактирщика стали умильно-маслянистыми. – Больше не смею предлагать! Вы здесь проездом?
- Да. Мы с другом путешествуем.
- Опасно ездить одним по таким отдаленным местам.
- Не так, как вы думаете. Мы люди мирные, взять у нас нечего.
- Чему же мы обязаны счастью приветствовать Вас в Араче?
- Мой друг был ранен в стычке с разбойниками, и ему нужно несколько дней, чтобы восстановить силы.
- Какой ужас, какой ужас, – трактирщик скорбно покачал головой, обширные щеки заколыхались. – Не переживайте. У нас лучшее обслуживание в городе и цены крайне умеренны. Вы будете довольны.
Эска вернулся в комнату. Марк валялся на кровати, задрав ноги на стену.
- Ну как? Осмотрелся?
- Да. Кажется, я только что продолбал половину наших сбережений. На обед.
- В смысле? – Марк попытался вскочить и с грохотом врезался коленкой в угол стола. – Проклятье!
- Да понимаешь, - смущенно объяснил Эска яростно трущему колено Марку - Я спустился, а там… В общем, сам не знаю, как это произошло – но я не мог не заказать. Готовят здесь – просто с ума сойти. Не понимаю, кто все это жрет?
Дверь открылась, и в нее боком вошла служанка, держа перед собой большой поднос. Быстро расставила на столе тарелки, разложила ложки. Два плетеных бутыля с вином утвердились в углу стола. Металлическое блюдо с нарезанной толстыми ломтями олениной и хлебом заняло почетное место в центре.
- Суп сейчас будет готов. Угощайтесь, – сверкнув улыбкой, девушка исчезла.
- Ого! Неслабо, – Марк цапнул со стола кусок мяса и вонзил в него зубы. – Фкуфно!
- Вот и я говорю – ну как тут удержаться?!
Марк понимающе кивнул и отхватил полгорбушки хлеба.
Когда девушка принесла горячее, Марк поймал ее за руку.
- Сколько мы должны?
- Не беспокойтесь. У нас платят перед отъездом.
- И все же - сколько мы уже задолжали?
Девушка окинула взглядом стол, пошевелила губами и назвала цену – в самом деле, смешную.
- Почему же так дешево?
- Богам не угодна жадность. Гостеприимство – долг хозяина. В нашем городе все чтят волю богов.
- Какой у вас замечательный город. Я уже подумываю купить здесь дом и остаться.
- О да. Вы абсолютно правы. Многие здесь остаются. – Девушка улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Было решено остаться здесь на недельку. Или даже на две. Решение было принято путем голосования подавляющим большинством голосов – 2 голоса против 0. Друзья гуляли по городу, зашли на рынок, где накупили кучу всякой ерунды – и сами потом не могли понять, зачем им это все понадобилось.
- Зато мы сэкономили – это очень дешево, - сказал Эска, пряча в мешок неведомо зачем купленную вышитую скатерть.
Вино в городе было дешевым. По мнению Марка, практически бесплатным. Он экономил изо всех сил – на белом, игристом, пощипывающем язык, на густом, как кровь, красном. С особенным удовольствием он экономил на сладком розовом, которое пахло цветущими садами, и после которого выбраться из-за стола без помощи Эски было ну никак невозможно.
Был обнаружен бордель – с очень приличными девочками и тоже очень дешевый. Сэкономили пару раз там.
В центе городка стоял храм – высокое просторное мраморное здание. Бледно-розовые колонные, покрытые резьбой из листьев и цветов, поддерживали расписной потолок. На алтаре, увитом цветами, курились благовония.
- Слушай, мне кажется, или это действительно рубины?
Марк наклонился, погладил пальцем барельеф на алтаре – огромного змея с кроваво-красными глазами, накрывшего перепончатыми крыльями город.
- Кажется, да. А почему здесь чудовище, а не герой?
- Да кто его знает. Может, герой с другой стороны. С изумрудами.
Они вышли из прохладной тишины храма на шумный двор, а змей смотрел им в спины кровавыми глазами, сверкающими в лучах заходящего солнца.
Ночи были теплыми, постели – мягкими, а сон – глубоким. Марк проснулся, протер глаза.
- Ты куда?
- Выйти надо. Пить надо было меньше. – Эска торопливо натягивал рубашку.
- А. Ну ладно. – Марк ткнулся лицом в подушку и захрапел.
Когда он проснулся, Эски уже не было. Марк повалялся в постели, оделся и спустился вниз. Зал был пуст. Он сел за столик у окна. Хозяин появился, словно по мановению волшебной палочки.
- Горячие пшеничные лепешки с медом. Есть горячий мятный чай и яблочный сок.
- Давай. И чай, и сок. Ты Эску не видел?
- Нет. Он еще ночью ушел. Эх, молодость, молодость. Меня уже давно никто не зовет полюбоваться на полную луну.
Марк ломал лепешку, окунал ее в золотой, пахнущий вереском мед. Пить, значит, меньше надо. Мог бы и сказать, аполлон тощий. Марк побродил по городу, повалялся в кровати. К обеду Эска не появился. Такого еще не бывало. Обязательный до занудства бритт всегда предупреждал, если уходил надолго. Марк потерянно бродил по улицам, перебирая варианты. Увлекся? Остался, потому что нужна помощь? Пришиб муж или братья? Скончался от изнеможения? Марк сам не заметил, как вышел к заднему двору гостиницы. У стены стояли большие деревянные коробы, в которые складывали мусор. Из одного короба свисал кончик серой тряпки. Марк прошел мимо, оглянулся, недоуменно нахмурившись – и вернулся. Потянув за край, он вытянул из мусора коричневую рубашку. Рубашка, вся покрытая бурыми пятнами, была разорвана от плеча. Очень знакомая рубашка. Эту дырку Эска зашил, как умел, когда зацепился за сук во время охоты. Стиснув грубую ткань в кулаке, Марк широкими шагами направился в гостиницу.
Он быстро прошел по коридору и толкнул дверь в хозяйскую половину дома. Трактирщик, сидевший за столом со стилосом в руке, обернулся, и приветливая улыбка сползла с его лица.
- Где он? Что, разрази тебя гром, случилось?
- Была драка, господин. Ваш друг испортил рубашку и… - Марк схватил трактирщика за глотку и шваркнул об стену. Тот лязгнул зубами, съежился, часто моргая.
- И, сняв ее, пошел к бабе полуголый? Ты меня за дурака держишь? Он вышел ночью по нужде и не вернулся. Сейчас я нахожу вот это, - Марк ткнул ему в морду рубашку, - и еще раз спрашиваю – что здесь случилось и где он. Лучше тебе ответить.
Марк обнажил меч и прижал лезвие к дряблой розовой шее.
Хозяин гостиницы смотрел на него, губы у него дрожали. Сжав зубы, Марк надавил. По ключице вниз побежала тонкая струйка крови.
- Я тебя на ремни порежу, тварь! – и он полоснул по щеке.
Трактищик завопил.
- Я скажу. Все равно уже поздно! Я скажу! Это жертва, господин. Жертва Богу. Он в святилище. Ваш друг в святилище. Сегодня полнолуние – время великой жертвы. Бог милостив, он дарует процветание. Город погибнет без его защиты! Все, что у нас есть, даровано Богом.
- Святилище – это ваш чертов храм?
- Нет. Храм – просто знак почтения. Святилище в горах. Я расскажу вам, как проехать.
Марк слушал внимательно, запоминая каждое слово. Изредка переспрашивал, уточняя. Когда трактирщик замолчал, Марк мечом медленно вспорол ему рубаху на животе, оставляя на теле длинный порез.
- Слушай меня. Если ты мне соврал и я не найду Эску. Если я опоздаю и вы, ублюдки чокнутые, убьете его. Если ты попробуешь меня остановить. Я вернусь и выпущу тебе кишки, как поросенку. А потом сожгу к такой-то матери весь ваш вшивый больной на голову городишко. Ты мне веришь? – глядя в слезящиеся глаза, Марк сделал еще один надрез, параллельно первому.
Трактирщик кивнул и заплакал.
Через десять минут Марк вышел из гостиницы, оседлал коня и быстро двинулся к невысоким, покрытым лесом горам на западе.
Был уже полдень, когда он подъехал к лесу. Он опаздывал, непростительно, непоправимо опаздывал. В лесу пришлось спешиться. Марк не стал привязывать коня, а забросил поводья на холку. Вернется он или нет, еще неизвестно, а оставлять лошадь на съедение волкам не хотелось. Подумав, он завязал кожаные ремешки узлом, чтобы не зацепились за ветки. Ну вот, теперь можно идти. Он вздохнул и быстро зашагал в сторону гор. Ноги тонули в густом мягком мхе, как в дорогом ковре. Шаги получались упругими и бесшумными. Медленно плывущая в воздухе пыль казалась золотой в пробивающихся через листву косых лучах солнца.
Сначала идти было легко. Но вскоре, углубившись в лес, Марк уперся в густые заросли какого-то кустарника с шершавыми, липнущими к одежде листьями. Заросли пришлось обходить, потом возвращаться на маршрут. Марк боялся потерять направление – времени плутать уже не было. Поэтому, определив направление, он не сворачивал.
Когда на пути обнаружился овраг, края которого уходили в даль, он не стал пытаться обойти его, а просто полез вниз. Спустился, оскальзываясь на траве, покрывающей крутой склон – и понял, почему штаны однозначно лучше туники. Высокая, по грудь, густая крапива приняла его в свои объятия. Содрогаясь от мысли, что было бы с ним сейчас, если бы не плотные шерстяные штаны и рубашка с длинным рукавом, он шагнул вперед. Густые заросли сомкнулись за его спиной. Он шел по крапиве, как вброд, проламывая жгучие стебли грудью. Руки он старался держать повыше, но уже через несколько шагов почувствовал, что кисти словно ошпарило кипятком. Плюнув, Марк достал меч и начал прорубать себе путь. Крапива умирала под широкими взмахами меча, но не сдавалась. Прощально взмахнув бледно-зелеными кисточками соцветий, стебли гибли – но им на смену приходили новый бойцы. Марк ругался, чесался, потел. Каждый шаг приносил новый ожог – и на противоположный склон оврага он поднялся весь красный, мокрый и всклокоченный. Сунув меч в ножны, он яростно чесался, раздирая горящую кожу, и крыл флору Британии такими словами, что крапива должна была засохнуть на корню. Увы, не засохла.
Дальше пошло легче. Боги леса махнули рукой на упрямого чужака, и занялись своими делами, позволив упрямцу продолжить путь без приключений. Лес стал редеть, небо все чаще мелькало между густых ветвей. В конце концов, деревья расступились, открывая взгляду круто уходящий вверх серый каменистый склон.
Реденькая травка зеленела между россыпями камней, оставшимися от древнего обвала. Глыбы вросли в землю, покрылись густой шкурой из голубоватого мха. Кое-где белели звездочки низкорослых цветов. Марк поднимался, внимательно глядя под ноги. Угловатые камни выворачивались из-под ног, норовили стукнуть по щиколотке. Где можно в этих каменных дебрях искать Эску, Марк не представлял.
Он шел и шел вверх, чувствуя себя Тезеем в лабиринте, как вдруг местность выровнялась. Перед Марком было покрытое трещинами плато, окруженное высокими каменными стенами. Что-то темнело на серой гладкой поверхности. Подойдя ближе, Марк увидел брошенную пустую кожаную флягу. Пнул ее, взъерошил волосы и двинулся дальше. Кажется, направление выбрано верно. Пройдя через гладкое, как стол, плато, он увидел в скалах проход. Длинный и темный, как путь в Подземное Царство, он вывел Марка на широкую площадку. Пахнуло гниющей плотью. Но за этим. вызывающим тошноту, смрадом был другой. Намного более страшный - тяжелый, мускусный запах зверя.
Когда Марк был маленьким, отец в один из своих нечастых приездов взял его в зверинец. Марку, счастливому перспективой провести весь день с отцом, купили кружку сдобренного медом и пряностями яблочного сока, кулек вареных в кипящем масле творожных шариков. От шума и толкотни кружилась голова. Они посмотрели на полосатую зебру, стоящую над охапкой сена, на высокого, нескладного верблюда с облезлой шкурой. А потом они подошли к клетке со львом. Лежащий перед ним грязно-желтый хищник смотрел перед собой неподвижным в своей сосредоточенности взглядом. На исцарапанном деревянном полу клетки валялись ошметки мяса и дерьмо. Над клеткой жужжали глянцевые жирные мухи. Густой, осязаемый запах хищника окутал мальчика. Так пахло и здесь. Низкое закатное солнце освещало обрывки тел и туш животных разной стадии разложения валяющихся вокруг. Оторванная полуразложившаяся голова зияла дырой на месте носа. На торчащих дыбом коротких рыжих волосах запеклась кровь. Белеющая зазубренными обломками ребер грудная клетка - кажется, коровы. Синяя распухшая рука, выдернутая из плечевого сустава. Марк шел по этому могильнику, осторожно переступая через белеющие кости и гниющие останки.
Посреди площадки высились огромные, в три человеческих роста, каменные глыбы, сложенные в грубое подобие алтаря.
- Эска! Ты здесь? – позвал Марк. Еще несколько минут назад мыль о том, что здесь обитает… кто-то… кто не может существовать в этом мире, казалась абсурдной. Теперь, глядя на разорванные, разбросанные тела, Марк уже не был так уверен. Не мог человек совершить это. И запах. Запах Зверя.
Из-за широкого угловатого валуна, расписанного чем-то очень похожим на кровь, донесся звон цепи.
- Марк! Это ты? Не шуми, - Эска говорил приглушенно, почти шептал.
Марк обошел алтарь. Эска был прикован короткой цепью, вмурованной в камень. Глаз заплыл, лицо и правое плечо покрывала потрескавшаяся корка крови.
- Сейчас, подожди. – Марк взялся за цепь и рванул. Ничего. Марк уперся ногой в валун, мышцы вздулись на широких плечах. Красный от натуги, со вздувшимися на висках венами, он тянул, расшатывая штырь.
- Не могу. Крепко всажено. Давай вместе.
Совместные усилия ничего не дали. Вбитый в камень штырь даже не шелохнулся.
- Может, попробуем разбить? – Эска бросил оценивающий взгляд на цепь. – Это звено, по-моему, слабовато.
Марк заозирался в поисках подходящего камня.
- Давай быстрее, скоро стемнеет. Ночь – его время.
- Кого - его? – Марк уже знал, что он услышит.
- Бога. – Просто ответил бритт.
Марк возился с тяжелым булыжником, пытаясь перехватить его поудобнее, когда услышал шаги – мерную тяжелую поступь. Тень в глубине прохода приближалась, обретая форму, и когда существо вышло на площадку…
- Ох ты ж нихрена себе, – севшим голосом сказал Марк. – Это ж дракон.
Эска потрясенно молчал.
Огромное бочкообразно тело покрывала чешуя – серая, как камни. Короткие толстые лапы заканчивались длинными кривыми когтями. Голова на длинной шее, увенчанная шипастым костяным гребнем, повернулась к ним – и маленькие глазки вспыхнули.
- Марк. Беги, – тихо и внятно сказал Эска.
- Да пошел ты, – ответил Марк, не отводя взгляда от чудовища, крутанул мечом, разминая кисть и шагнул вперед.
Дракон пригнулся, хлестнул хвостом, загреб задними лапами и бросился вперед. Марк увернулся, позволяя тяжелой туше пролететь мимо, и рубанул. Меч рванулся в руках, со скрежетом скользнул по чешуе, и отброшенный инерцией Марк отлетел в сторону. Гибкий хвост ударил туда, где он был секунду назад. Скользя на гниющих останках, Марк выпрямился, прыгнул вперед. Увидел перед собой длинные желтые зубы в полладони длиной, пригнулся, челюсти клацнули у него над головой. С разворота ударил в шею, отпрыгнул, оказавшись рядом с лапой, полоснул, пролетая мимо. Бесполезно. Меч отскакивал от тусклой чешуи. Дракон извернулся, стремясь достать его, щелкнул зубами. Марк вывернулся, рубанул по ощеренной морде. Чудовище оскорблено взревело, замотало башкой, осев на задние лапы. Держа перед собой меч обеими руками, Марк кинулся на него. Дракон взмахнул лапой, когти задели больное плечо. Падая, Марк увидел, как на него прет серая туша. Кувыркнулся, пролетая под ней, вскочил. Он крутился вокруг дракона, пытаясь нащупать уязвимое место и уже понимая, что это бесполезно. Зверь был неуязвим. Да. Бог – бессмертен. Дракон не успевал, Марк пока был для него слишком быстр, но это лишь вопрос времени. Зверь ревел, огромные, как сундук, челюсти, яростно клацали рядом с Марком. Взвился хвост, со свистом разрезал воздух и ударил. Марк отскочил, но недостаточно быстро – хвост подсек ноги, и он свалился навзничь. Последнее, что он увидел – рушащаяся на него чудовищная серая масса. Взвыв от отчаяния, Марк ударил мечом в подмявшую его тушу – и почувствовал, как лезвие мягко входит в брюхо. Задыхаясь, он рубил и рубил. Что-то горячее и липкое текло по лицу, перед глазами вспыхивали цветные пятна. Мягкое, тяжелое и пульсирующее обрушилось на него. Дракон постоял, словно еще не веря, что это конец, и упал, придавив собой Марка.
Ослепший и оглохший, Марк спихнул с себя дымящиеся внутренности, выполз из-под тяжелой туши и встал на четвереньки. Нашарил меч и, шатаясь, направился к алтарю, на ходу протирая глаза – ресницы слипались от крови и чего-то склизкого и зеленого, засыхающего на лице.
Эска смотрел на него широко распахнутыми глазами.
- Ты его завалил. Я не верю. Ты выпотрошил их гадского бога!
Марк криво улыбнулся и пожал плечами.
- Я сам не верю. Ладно, давай отсюда выбираться, что ли. Положи наручники на камень.
Он взял булыжник, примерился и обрушил камень на замок, высекая искры. Ударил еще раз, с другой стороны, старый металл лопнул, и цепь лязгнула оземь. Эска потер покрасневшие запястья.
Марк устало вздохнул, окинул прощальным взглядом святилище. Сгущающиеся сумерки превратили мертвого бога в еще один гигантский валун, возвышающийся среди белых костей. Вот и все. Марк прислушался к себе. Он видел бога. Бог не был ни мудр, ни милосерден. Не было сверкающего облака, золотой короны, запаха амбры. Бог был могущественен и голоден. Бог жрал. И платил за это – как в трактире. А он, Марк, убил бога. Теперь бога нет. Есть Марк. Его воля и его власть. Он не чувствовал ничего, кроме усталости. Завтра. Все завтра. Завтра он будет учиться жить без богов. Завтра он привыкнет к мысли, что равен богам. А сейчас – сейчас нужно помыться. Марк медленно поплелся к ущелью.
- Эй, ты куда?
- Обратно. А ты что, остаться хочешь? Уже почти темно, на камнях мы ноги поломаем.
Эска фыркнул. И потащил его в другую сторону. Там обнаружилась широкая тропа, ведущая к подножью горы, а откуда до города – ровная, плотно уложенная брусчатка. Ходьбы до городских ворот оказалось не больше двух часов. Эска хихикал, глядя на Марка, угрюмо пинающего все камни, которые попадались ему под ногу.
- Да ладно, чего ты. Ты же не знал.
- Но это не мешает тебе считать меня дебилом.
Бритт заржал и хлопнул Марка по плечу.
- Ну, это часто бывает с героями. Можно сказать, традиция. Давай здесь свернем. Там озерцо есть, я утром с холма видел. Выкупаемся.
Из города они уехали утром. Взяли на конюшне лошадей, выбрав что-то более-менее пристойное. Никто их не остановил. Погрузили вьюки, проехали по пустынным улицам. Небо затянули низкие тучи, начал накрапывать мелкий, тягомотный дождь. Копыта цокали по мостовой, мокрые стены домов линялыми декорациями плыли мимо. Ставни были закрыты, над крышами не вился дым от очагов. Эска поежился – он спиной чуял ненавидящие взгляды горожан, сверлящие им спины. Вскоре они выехали за ворота. Марк оглянулся. Ворота покачивались, поскрипывая на ветру. Одна створка, разболтавшись, провисла в петлях. Краска, еще вчера глянцевая, как слюда, сейчас потемнела, покрылась сетью трещин.
- Слушай, мне кажется или ворота раньше голубые были?
- Голубые. Я думаю, это не единственно, что изменится в этом городе.
Марк кивнул и поглубже надвинул капюшон. Мокрая серая брусчатка мостовой уходила в горизонт.
Пожалуйста, подержите наш фандом!
Проголосовать можно здесь:
fk-voting.diary.ru/p179523487.htm
@темы: Орел Девятого легиона, Кино, Ченнинг Татум